В сердце не существует пространства, в душе не существует времени..
Сегодня подруга напомнила, что я изучала немецкий. И праздный мой ум унёс меня на первый курс моего университета. Фрау Рузан, герр Степанян: корифеи языка с полнейшим отсуствием понятия, как его преподавать самодовольным студентам с дефицитом внимания. После полугодия штудирования немецкого алфавита и основ словочтения, фрау Рузан привнесла в наши будни методику изучения языка посредствам чтения текстов в оригинале и естественно без адаптации: «Вы же взрослые люди, какая к черту адаптация». Первый барьер был взят нами с разбега и на одном дыхании: мы легко прошли «Огниво» Андерсена, видимо в виду того что все были знакомы с сюжетной линией с раннего детства. Ein Soldat marchiert auf der Landstraße… Eins, zwei! Eins, zwei! … попробуй теперь забудь.
Вдохновившись нашими успехами Фрау решила не останавливаться на достигнутом, и в следующем семестре мы начали читать книгу неизвестного нам до того времени немца о совершенно неизвестной нам даме неясного возраста. В книжке полностью отсуствовали диалоги, напечатана и перекопирована она была убористо и весила добрых 80 страниц. Страницы состояли из бесконечных абзацев, которые тем не менее умещались в одно или два, в лучшем случае, немецких предложения. Предложения каким-то образом начинались со сказуемого и заканчивались где-то в конце абзаца предлогом, который менял значение сказуемого на прямо противоположное. Книга в мельчайших деталях описывала один единственный день одинокой немецкой фройляйн, имя и фамилия которой совсем не запечатлелись, хотя какие-то отголоски моей памяти мне подсказывают что она называлась с буквы Р. Так вот Р. вставала утром, надевала тапки, шла по своим делам в уборную, ставила себе кофе, раскуривала сигарету, совершала уйму ежедневных действий. Все это мы узнавали в массиве предназначеных для заучивания слов, подлежащих и сказуемых, акузативов и генитивов, обстоятельствах времени и места. На последних страницах (до которых увы дошли не все) Р. очень доскональным образом открыла все газовые горелки на своей одинокой кухне и улеглась в постель, таким образом решив отдохнуть от наскучившей ей обыденности и однообразности. Ни на одной из 80 страниц автор не коснулся ни ее внешности, ни ее мыслей, ни уж тем более ее чувств. Таким образом книжка получилась весьма современной и даже можно сказать революционной, ибо с немецкой точностью изображала современную автору действительность, и даже несколько ее осуждала. Не могу судить, что именно хотел сказать немецкий мастер слова своим произведением, но знаю точно, что именно этот шедевр навсегда увел меня в сторону от немецкой словесности.
Но не то я хотела сказать, и как всегда ушла от мысли за красивым словом. Сегодня, изнывая от тревоги и пустоты поймала себя на том, что придумываю себе дела срочные к исполнению, лишь бы заполнить этот промежуток времени между «сейчас» и «пора идти спать». Медленно и со знанием дела протирая стол а потом моя руки под краном, вспомнила Р. и до мурашек осознала как я стала близка к ней, практически породнилась.
Однако, у неё не было коньяка!
Вдохновившись нашими успехами Фрау решила не останавливаться на достигнутом, и в следующем семестре мы начали читать книгу неизвестного нам до того времени немца о совершенно неизвестной нам даме неясного возраста. В книжке полностью отсуствовали диалоги, напечатана и перекопирована она была убористо и весила добрых 80 страниц. Страницы состояли из бесконечных абзацев, которые тем не менее умещались в одно или два, в лучшем случае, немецких предложения. Предложения каким-то образом начинались со сказуемого и заканчивались где-то в конце абзаца предлогом, который менял значение сказуемого на прямо противоположное. Книга в мельчайших деталях описывала один единственный день одинокой немецкой фройляйн, имя и фамилия которой совсем не запечатлелись, хотя какие-то отголоски моей памяти мне подсказывают что она называлась с буквы Р. Так вот Р. вставала утром, надевала тапки, шла по своим делам в уборную, ставила себе кофе, раскуривала сигарету, совершала уйму ежедневных действий. Все это мы узнавали в массиве предназначеных для заучивания слов, подлежащих и сказуемых, акузативов и генитивов, обстоятельствах времени и места. На последних страницах (до которых увы дошли не все) Р. очень доскональным образом открыла все газовые горелки на своей одинокой кухне и улеглась в постель, таким образом решив отдохнуть от наскучившей ей обыденности и однообразности. Ни на одной из 80 страниц автор не коснулся ни ее внешности, ни ее мыслей, ни уж тем более ее чувств. Таким образом книжка получилась весьма современной и даже можно сказать революционной, ибо с немецкой точностью изображала современную автору действительность, и даже несколько ее осуждала. Не могу судить, что именно хотел сказать немецкий мастер слова своим произведением, но знаю точно, что именно этот шедевр навсегда увел меня в сторону от немецкой словесности.
Но не то я хотела сказать, и как всегда ушла от мысли за красивым словом. Сегодня, изнывая от тревоги и пустоты поймала себя на том, что придумываю себе дела срочные к исполнению, лишь бы заполнить этот промежуток времени между «сейчас» и «пора идти спать». Медленно и со знанием дела протирая стол а потом моя руки под краном, вспомнила Р. и до мурашек осознала как я стала близка к ней, практически породнилась.
Однако, у неё не было коньяка!